Автор: Chloe Taele
Бэта: -
Саммари: зарисовка из жизни Серебряного и Светлячка.
Комментарии: рекомендуется сначала все же начать читать основные главы Упряжки.
Статус: закончен
Вечер. Даже почти ночь – небо уже окрашивалось в чернильно-черный цвет, мерцали точки звезд. Легкий летний ветерок шевелил листья деревьев, а последние лучи солнца, уже ушедшего за горизонт, ласково касались светлой кожи остроухого юноши. Густые волосы цвета воронова крыла резко контрастировали с ней, но это только придавало молодому на вид эльфу дополнительное очарование. Пара шрамов была почти не видна на нежных щеках.
Трещали ветки в костре, однако хруст веточки за пределом освещенного круга эльф различил. Резко развернулся, выхватывая из-за пояса длинный кинжал, - досадливо поморщился, поняв, что тревога ложная. Вдосталь отдохнувшее тело требовало действий, но ситуация вынуждала сидеть на месте.
Черный лис встряхнулся, сел напротив эльфа, уставившись на того умными карими глазами. Хвост с белым пятном на конце укрыл озябшие лапки.
- Что смотришь? – эльф потрепал лиса по холке. Зверь улыбнулся во всю пасть, тихо тявкнул. – Перекидывайся, ужинать будем.
Лис поднялся на задние лапки, вскинул голову – будто волна пробежала по его телу, уже изломанному трансформацией. Отряхнулся и присел на камни юноша-брюнет в штопанной-перештопанной мантии поверх старенького охотничьего костюма. Черные глаза мягко мерцали в полутьме, ловили отблески костра.
- А чем ужинать?
- А чем Бог послал...
- Таи!
- Что? – эльф усмехнулся в ответ на возмущение оборотня. – В отличие от некоторых, я днем охотился, а не спал.
- Если бы я не спал сегодня днем и, соответственно, не бодрствовал вчера ночью, ты бы сегодня не охотился! – фыркнул оборотень, поправляя ленту на косе. – Знаешь, Таи, иногда твое ехидство меня бесит...
- Я знаю. Извини, это нервное. На ужин жареная зайчатина и морковь, тут заросли у реки... Завтра пройдусь дальше, посмотрю, похоже, за рекой что-то есть.
Оборотень вскинулся, прожигая взглядом эльфа:
- Таи!
- Что на этот раз? – Таи устало потер лоб. – Таш, мне, конечно, льстит, что ты так обо мне волнуешься, но это лишнее, я вполне способен за себя постоять.
Оборотень медленно поднялся на ноги, подошел к другу, перешагнув через костер. Огонь лизнул мантию, но этот материал был ему неподвластен, и единственным, чем стихия могла выразить свое неодобрение, был треск поленьев. Несколько разломанных толстых веток лежали в некотором отдалении, и именно на них присел оборотень, сцепив руки в замок:
- Ты не понимаешь, чего просишь.
Эльф запрокинул голову, наблюдая за метаниями Таша. Ветер ерошил короткие волосы, свистел в ветках высоких деревьев; казалось, что природа предупреждает о чем-то... Но звериное обоняние Таша не говорило ни о какой опасности, да и эльфийские инстинкты Таи молчали.
Таи притянул к себе меховое одеяло, сшитое из серых шкур, накинул на плечи: льняная рубашка и кожаная безрукавка оказались слабой защитой от ночного холода. Эльф поежился под очередным особо сильным порывом, бросил взгляд на товарища. Таш продолжал смотреть куда-то себе под ноги, тонкие пальцы нервно теребили огрызки заячьего меха, сваленные у веток, предназначенных для костра. Мимолетное движение, тихий хруст изменяющихся костей, и о ноги Таи потерся черный лис. Доверчиво опрокинулся на спину, напрашиваясь на ласку. Эльф грустно улыбнулся, почесал животик лиса. Черные глаза с невыразимой нежностью смотрели на него, ловкие лапки с острыми когтями стремились поймать ловкую руку Таи. Эльф вздрогнул, когда в его ладонь все-таки ткнулся холодный черный нос.
- Эх, Тошка... Лисенок ты мой.
- Ага! – лисьи голосовые связки не предназначены для человеческой речи, и это слово прозвучало как отголоски лая. – Твой...
Лис рывком встал на все четыре конечности, поставил лапки на колено эльфу. Таи улыбнулся, морщась от ветра. Тот будто с каждой секундой становился все холоднее, глаза слезились. Эльф все больше завидовал лису, обладателю густой, греющей в любую погоду шубы. Лис запрыгнул ему на колени, обнял лапками за шею, потерся носом о щеку:
- Не грусти, мой маленький эльфик.
Как обычно, от лиса не пахло зверем, но и запаха человека не было и в помине. Пахло лесом, ветром, немного – свежей кровью... Длинный мех с плотным подшерстком приятно грел и щекотал замерзший нос эльфа.
- Тебе же так неудобно... – Таи снял со своих плеч жилистые лапы. Лист свернулся клубком у него на коленях, укрыв нос хвостом:
- А ты ложись спать. Я около тебя полежу, если что – я услышу...
- А ужин? Перекидывайся давай.
Лис с видимой неохотой соскользнул за землю. Шарик черной ртути, разве что только пушистый сверх меры, да с не по-лисьи острыми когтями на лапках. Снова чуткий слух эльфа уловил потрескивание костей и сухожилий, когда тело молодого оборотня выгибалось в процессе трансформации. Таш привычно встряхнул головой. «Чтобы привести в порядок мысли», - так он когда-то давно пояснил это действие. Взял кусок зайчатины, впился зубами в еще горячее мясо...
Эльф с полуулыбкой наблюдал за товарищем. Одеяло защищало от принизывающего ветра, а присутствие друга – от холода морального. Оборотень едва слышно урчал, заглатывая мясо, щурил глаза, глядя в огонь. Темнело более чем стремительно, и уже буквально через полчаса единственным освещением был свет радостного костра. Огонь лизал ветки, украшая их белесым налетом пепла, и в черных глазах оборотня плясали алые отсветы.
- Ты такой красивый, - шепот эльфа почти сливался с шелестом листьев, однако звериный слух Таша уловил и эти слова. Оборотень вскинул голову, уставился на смутившегося эльфа. Широко улыбнулся, подошел к другу, вздернул его на ноги, придержав тяжелое одеяло, зарылся носом в короткие волосы Таи:
- Я знаю.
- Я не могу больше без тебя, лисенок... – прозвучало почти жалобно. Таш обнял товарища, изо всех сил прижал к себе, делясь скудным сохраненным теплом.
- Если узнает Архангел, нам крупно попадет, - оборотень тыльной стороной ладони погладил Таи по щеке, ощущая дрожь товарища. – А он узнает.
- Не попадет, - Таи коротко мотнул головой. – Он знает условия использования моих умений...
- А что за условия?
- Потом расскажу. Лисенок... – эльф всем телом потерся о Таша. – Пожалуйста...
Его руки забирались под рубаху друга, царапая испещренную шрамами кожу, и теплое дыхание у самого уха напоминало дыхание огненного кратера вулкана. Таш чувствовал у бедер возбужденную плоть эльфа, видел глаза с расширившимися зрачками и понимал, что больше не может противиться этому: наваждение ли, естественное ли притяжение эльфов, но ЭТО притягивало, не позволяло оторвать взгляда от напряженно сжатых губ, от яростно мерцающих очей цвета солнца... Оборотень запустил пальцы в такие же черные, как и у него самого, волосы, притянул друга к себе. Впрочем, друга ли? Таш уже и сам сомневался, что все так просто... Когда-то это было приемом взаимовыручки в лишенном дам обществе Упряжки, боевой единицы Империи, а позже Тильд, признанный лидер Упряжки, намеренно ставил Светлячка и Серебряного в пару, осознавая их потребность друг в друге.
- Мой золотоглазый эльфик, ты уверен?
- На все сто, - вспышка ослепительного света в глазах эльфа была достаточно убедительным ответом.
Таи чувствовал, как рвется внутри Сила, не имеющая выхода, как золотыми ручейками оплетает руки, перетекает на оборотня, даря тепло и успокоение. Целительная магия, воздействие не только на материю, но и на эмоции: кто-то дорого дал бы за такие умения, а эльфа это заставляло отказываться от многих прелестей простой человеческой (да и нечеловеской) жизни. Нельзя то, нельзя это, нужно беречься, потому что даже крохотной ранки достаточно, чтобы активировать силу – а это чревато выбросом энергии, после которого придется долго восстанавливаться; необходимо, чтобы рядом был кто-то, кто сможет удержать от необдуманных поступков: нельзя рисковать собой даже по минимуму, потому что эти умения слишком редки, чтобы так просто терять их носителя...
Эльф частенько оставлял без внимания эти правила – пока в Упряжке не появился Таш. Черноволосый оборотень, лис с умными глазами, ловкий и сильный, но тихий и практически не заметный среди прочих бойцов упряжки, Серебряный, прозванный так за серые шерстинки в гутой черной шубе и белые пряди среди угольной шевелюры своего человеческого воплощения. Серебряный...
Серебряный.
Глубокий голос, будто предназначенный для имперской оперы, но, по злой шутке судьбы, его обладатель ни коим образом не принадлежит к дворянскому сословию, а значит, путь в верхи ему закрыт.
Серебряный.
Ловкое тело мальчишки, выигравшего свой первый бой без единой царапины – а тогда его противником стал сам Тильд, сильнейший маг по прозвищу Архангел, лидер Упряжки.
Серебряный.
Острый слух, не единожды спасавший жизни бойцам Упряжки.
Серебряный.
Очаровательный в своем смущении, с нахально-ласковыми руками и непривычно сладкими губами... Нежно льнущий к хрупкому телу нечаянного любовника наутро, с лукавыми искрами в сонных глазах.
- Таш-ш... – на выдохе, выгибаясь под ласкающими прикосновениями. Обнаженную кожу обжигает ледяной ветер, но эта информация остается на краю сознания. С обратной стороны сомкнутых век – он, Серебряный.
Вскрик на пике удовольствия, зажмуренные черные глаза – таким навечно остался в памяти после той, самой первой, весенней ночи, и таким видится каждый раз. Кровь шумит в ушах, смешивая мысли, и будто тугой узел разрублен прикосновением тонких пальцев – и там, внутри, где-то глубоко-глубоко, разливается жар...
- Таш-ш...
Вымученная улыбка на нежных губах. Страшно представить, что однажды все это так просто может закончиться... А ведь когда-то Упряжка или проиграет, или победит. И тогда, в любом случае, им не быть вместе: высшему эльфу-целителю и оборотню-лису из социальных низов.
Или... Или нет?
Сейчас, глядя в глаза существу, которое мог назвать любимым, Таи был почти уверен, что второй вариант гораздо более вероятен...
А ветер все шептал что-то свое листьями деревьев. И тихий шелест почему-то сливался в странные стихи...
В твоих руках и снег, и солнце с ветром,
И звездам около тебя легко согреться.
Ну а еще стучит чуть ощутимо, мерно,
В твоих ладонях мое ласковое сердце...
